Связанные зоной - Страница 56

Над головой висело серое небо, почти белесое в зените и темнеющее, чуть ли не до черноты, ближе к краям видимого горизонта. От этого осеннего неба тянуло прохладой, еще не способной принести ощущение настоящего холода, но вполне ощутимой. Воздух стал совсем другим: к обычным ароматам разнотравья теперь отчетливо примешивались неожиданные в такую погоду запахи озона и разогретой, словно в лютую жару на солнце, влажной земли.

Первые метров сто Филин с Мякишем прошли почти так же, как по дороге к Белому камню. Бандит с выпрошенным наконец детектором аномалий мелко семенил впереди, постоянно поворачивая голову то вправо, то влево. Глядя на его напряженную спину, шагающий позади Мякиш вдруг осознал неуместность своего бодрого и слегка рассеянного состояния. Бандит, не раз бывавший в Зоне, боялся, и это означало, что опасность рядом. И разведчику не следовало просто исполнять роль почетного конвоира. Дед Ефим, то есть Крот — ведь в ходке не должно быть настоящих имен, — говорил на «обкатке», что в Зоне, как и в смерти, каждый сам по себе. И всегда нужно вести себя так, словно идешь один, даже если рядом есть десяток верных товарищей. Кто этого не понимает — долго в Зоне не живет. Настоящий сталкер — всегда одиночка.

Поэтому Мякиш замедлил шаг и позволил Филину отойти вперед на дистанцию в двадцать метров, которую велел держать в ходке дед Ефим. И все сразу изменилось.

Филин был теперь где-то далеко, и хотя при необходимости Мякиш легко мог стрелять, не задев его, по любому агрессору, ощущение одиночества вдруг перехватило горло сухим спазмом. Осознание того, что до другого человека всего-то два десятка метров, давало некоторое успокоение разуму… но не чувствам. Опасность была повсюду. Мякиш ощущал ее так же остро и явно, как чувствовал бы холод пистолетного ствола, приставленного к затылку. И хотя опасность не имела четкого физического воплощения — никто не прятался в кустах, оценивая жертву холодным взглядом, не готовился к прыжку, выпуская длинные когти, — но любой неверный шаг грозил мгновенным летальным исходом вне зависимости от физической силы и количества оружия у человека.

Лес вокруг стал восприниматься совсем иначе. Мякиш теперь отчетливо видел признаки самых разных ловушек. Их было много. Слишком много даже для того описания Зоны, которым Филин пытался его напугать перед выходом.

Внимание привлекло неправильное пятно примятого мха в десятке метров слева, как будто на зеленый растительный ковер кто-то выложил огромный невидимый камень. «Плешка». То, что он так хотел увидеть на «обкатке», расположилось сейчас перед ним во всей красе.

Чуть дальше виднелось большое черное пятно. Коническое углубление посередине чистой от лесного мусора и растительности, идеально ровной площадки, которой хватило бы, чтобы сыграть в волейбол. Судя по тому, что начало всплывать в голове, это была «воронка», ближайшая родственница «плешки», но куда более импульсивная и непредсказуемая. Крот говорил, что в момент разряда гравитационный потенциал над ней возрастает в двадцать раз.

Впереди, там, где Филин вдруг остановился, отступил на пару шагов и свернул вправо, легко можно было заметить серебристое сверкание между деревьями. Словно на огромной паутине, сияли в ярком солнечном свете круглые капли воды, оставшиеся после веселого летнего дождя. Только не было здесь ни солнца, ни дождя. Вслед за бандитом Мякиш сделал большой крюк, огибая огромную ловушку, ограниченную со всех сторон блестящими каплями.

Встречались среди всего этого буйства чьей-то смертоносной фантазии и своеобразные аномалии среди аномалий — участки чистой земли. Их нетрудно было отличить по хорошо заметному светло-серому цвету и длинной цепочке небольших бугорков вдоль границ. Мякишу пришло на ум сравнение с оазисом в пустыне. Увидев первый такой участок, Филин так обрадовался, что бурными проявлениями восторга едва не задушил сам себя.

Часа через три путники вошли в самый настоящий коридор из аномалий. Метрах в десяти, справа и слева даже невооруженным глазом можно было видеть неясное движение на земле и в воздухе. Иногда в ловушках сверкали короткие молнии статического электричества. Хорошо заметные по медленному спиральному движению мелкого мусора, «карусели» подступали к тропе ближе остальных, но чтобы их распознать, не требовалось особых усилий.

Филин, который раньше подолгу неуверенно топтался на месте, тяжело вздыхал, тряс свой детектор аномалий и швырял перед собой камушки и ветки, теперь довольно уверенно выбирал направление и шагал меж ловушек, словно те были безобидными экспонатами в экзотическом музее.

Мякиш сперва заподозрил неладное и потребовал объяснений.

— Может быть, здесь есть другой путь, попроще? — спросил он, быстро догнав своего проводника и аккуратно тыча его в спину стволом автомата. — Вон смотри, и с той, и с другой стороны вроде бы дорога почище.

Филин остановился, медленно развернулся и с насмешкой посмотрел на своего конвоира:

— Дальше по курсу овраг с ручьем. Так вот этой дорогой мы выйдем прямо на него. Относительно безопасно. А если пойдешь сейчас легким маршрутом — упрешься в целую кучу ловушек, и вот оттуда выйти будет уже непросто. А на тропу к Долине — и вовсе не попасть.

— Уверен? — слегка качнул автоматом Мякиш, недоверчиво вглядываясь в припухшее от побоев лицо бандита.

— Испугался? — в тон ему спросил Филин, и во взгляде его читалась уже не столько насмешка, сколько вызов.

Мякиш в ответ лишь толкнул его стволом и, подождав, пока бандит отойдет на два десятка шагов, осторожно отправился следом.